Время перемен. Лабиринт Безумия - Страница 48

Белка едва заметно кивнула, и на какое-то время на поляне воцарилась неестественная тишина. Гончие жадно разглядывали своего прежнего Вожака, которого искреннее считали погибшим. Торопливо шарили глазами по знакомому лицу, вслушивались в интонации голоса, неуверенно привыкали к мысли, что он каким-то чудом сумел выдержать в одиночестве целый месяц, хотя прежде это считалось невозможным… но это действительно был ОН! Тот самый Сар'ра, которого они знали! Проклятие! Это невозможно подменить, нельзя сыграть! Он — не призрак, не фантом и не бред! Вон, как трава пригнулась под его ногами! Да и Траш с Каррашем отчего-то молчат и не рвут на части, как сделали бы с любой нежитью! Это — Сар’ра!! Самый настоящий! Он вернулся!!

Люди пораженно рассматривали суровое лицо Гончей, сейчас полное удивительной нежности и непривычной ласки. Он смотрел на Белку так, как только может смотреть мужчина — внимательно, долго, пристально, старательно выискивая в ее глазах одни ему понятные знаки. Смотрел с надеждой и, вместе с тем, с уверенностью, что все понял правильно. А еще он улыбался. Причем, улыбался так, как никогда раньше себе не позволял — открыто, очень мягко и столь красноречиво, что даже самые тупые болваны сообразили бы, в чем дело.

— Я ждал тебя, — тихо сказал полуэльф, неотрывно глядя только на нее.

Белка снова кивнула.

— Знаю. Спасибо.

— Я пришел за тобой.

— Я поняла.

— Бел…

Она несильно вздрогнула и судорожно сглотнула.

— Не надо. Я поняла, что ты хотел сказать. Просто не знала, как долго… как ты сумел… и когда?

— Здесь же, — понимающе улыбнулся Сар’ра, осторожно придвинувшись на шаг и тем самым вынудив отступить остальных еще дальше.

Гончие хорошо знали: он не любил помех. Особенно в таких делах, как этот странный, полный намеков и почти откровенных признаний разговор, которого он ждал долгий месяц. Один, израненный, умирающий, проклинающий свое невезение и гнусную болячку, день за днем превращающую его в беспомощного калеку. Он так не хотел, чтобы Белка запомнила его слабым, так стремился избавить ее от этой боли, добровольно ушел умирать в Проклятый Лес, но вот случилось чудо: в самый последний момент нашлось лекарство от обрушившегося на голову проклятия, и у него вновь появилась надежда. Ради нее он вернулся, ради этих слов ждал так долго. Для этого пришел раньше, чем хотел, и они все его прекрасно понимали, потому что Белка… она действительно того стоила.

— Когда? — снова спросила она.

— Когда тебя ранил зверг, помнишь? В твой первый рейд, когда мы отделились от остальных, и я принес тебя сюда на руках. Он порвал тебе бок… и спину. Нужно было быстро перевязать, пока ты не истекла кровью, и мне пришлось вмешаться: время было слишком дорого. Кто ж знал, что рисунок изменится и перестанет быть таким, как раньше? Кто же знал, что время уже пришло? Прости. Я… я не смог удержаться.

Белка опустила плечи и неверяще уставилась на своего друга и учителя.

— Господи…

— Да, — невесело улыбнулся он. — Глупо получилось, правда?

— Сколько ты видел? — неслышно прошелестела Белка, качаясь все сильнее и едва не схватившись за голову от страшной мысли.

— Я уже сказал тебе. Тогда и даже сегодня.

— Значит, две?

— Две. Только поэтому я еще жив.

— И ты столько времени молчал?! Сар’ра!

— Если бы я сказал, разве тебе было бы легче?

— А тебе?!!

— Мне уже все равно, — еще тише отозвался полуэльф и, будто не выдержав напряжения, слегка качнулся навстречу. — Я уже проиграл все, что мог. И больше не хочу ждать.

Он жадно вдохнул аромат эльфийского меда, пробивающийся даже сквозь воцарившуюся гнетущую тишину, шумно выдохнул и сделал еще один шаг. Боже… как она пахла! Как потрясающе пахла этой ночью! Хотелось взять ее за руку и просто стоять рядом, наслаждаясь ее близостью, глубоко вдыхать этот божественный нектар и просто ждать, когда все успокоится.

У него ярко вспыхнули глаза, но за прикрытыми веками никто не увидел. Возбужденно затрепетали ноздри, а по лицу разлилось выражение удивительного покоя и даже умиротворения, словно он нашел, наконец, то, что так долго искал. Пришел к пониманию. К покою. К видению своего пути. Вот он, его путь — неподвижно стоит напротив. Так близко! Только руку протянуть! Белка даже не думает противиться, она просто ждет, тоже надеется, почти сдалась. Ведь и она не железная, она тоже умеет чувствовать, страдать и… любить?

Таррэн незаметно поджал губы.

Вот, выходит, как? Вот кто тот единственный, кто сумел тронуть ее сердце? Полукровка, который вытащил ее и Траш с Тропы двадцать лет назад. Чудом выживший и возмужавший полуэльф, странным образом прижившийся в Пределах и по праву носящий гордое звание Вожака непримиримых Гончих. Ее друг. Ее давний учитель. Тот, кому она была обязана всем. Тот, кто уже очень давно испытывает к ней далеко не дружеские чувства… небо! Никогда не думал, что можно ТАК смотреть и одним взглядом высказать то, что не всегда можно выразить словами. А Сар’ра вот смог, потому что была в его глазах и страстная надежда, и неистовое желание, и мольба, и терпеливое ожидание. Была тщательно укрываемая боль и даже странная тоска, причины которой Темный эльф пока не нашел. Но ему не нужно было видеть лицо Белки, чтобы понимать в этот момент, что и она не осталась равнодушной. Скорее, едва сдерживалась, чтобы не бросится на шею, обнять и прижаться так крепко, как хотелось. Наверное, надо было броситься, расплакаться от счастья и невыразимого облегчения… но она отчего-то не стала. И все еще медлила, хотя Таррэн видел, каких огромных трудов ей это стоило. Видел ее сжатые кулаки, прикушенную до крови губу, видел тонкую алую струйку на маленьком подбородке и неожиданно почувствовал жгучую ненависть к настойчивому недоумку, из-за которого ей было сейчас так больно.